"Тёмный лес" - лафанский журнал. Выходит с 1969-го года на Николиной Горе или в Москве тиражом от 4 до 28 экземпляров. Данный номер посвящён лафанским литературным и т.п. событиям 2012-го года.
13 января в юбилейный 20-й номер "Музы" (Валерию Лебединскому) была передана очередная подборка стихов лафанцев, а уже 14 апреля часть тиража попала в Лафанию. Опубликованы стихи Александра Богданова ("Он прилетал" - о Маленьком Принце), Александра Косарева (в том числе о Поэтограде), Алексея Меллера (большая подборка!), Ильи Миклашевского (11 рубаи), Юрия Насимовича (баллада "Ученица чародея"), Анатолия Переслегина ("Второе рождение"), Ольги Таллер (в том числе сонет "Пчела"), Людмилы Темчиной (в том числе "Хорошее отношение к обезьянам") и Марии Чегодаевой ("Новогодняя песня"). Стихотворения на этот раз были "разбросаны" по всему журналу, а потому их перечисление вполне уместно.
14 февраля 2012 г. состоялся очередной концерт оперной группы "Собаки Мёбиуса" с участием Анатолия Переслегина. Были исполнены старая микроопера "Голая виолончелистка" и новая миниопера "Табакерка" (музыка А.П., либретто Александра Шавердяна). В "Табакерке" Екатерина II, начитавшись "сукина сына" Пушкина, задумывает убийство Петра III, а заодно и Павла I. Впрочем, в современной "научной" истории бывает и не такое...
В ноябре 2012 г. появились последние две книги (из пяти) Московской энциклопедии, и это событие имеет отношение к Лафании только в том смысле, что среди авторов оказались трое лафанцев (Ю.Н., О.Т., Л.Т.).
Весь год продолжалась работа Ильи Миклашевского над сайтом "Тёмный лес" (http://temnyjles.narod.ru). Опубликовано так много произведений (в основном, научных и научно-популярных) лафанцев и не только лафанцев, что перечислять их вряд ли целесообразно. Продолжалось сканирование и размещение в Интернете старых номеров журнала "Тёмный лес", но эта работа пока не завершена.
Из старых и постоянных авторов "Тёмного леса" много стихотворений в 2012 г. написали Ольга Таллер, Людмила Темчина и, конечно, Александр Косарев.
Илья Миклашевский
ОБЗОР САЙТА "ТЁМНОГО ЛЕСА"
Сайт "Тёмного леса" был создан в самом конце 2008 года. Практически с самого начала он содержал не только номера журнала (до сих пор не все), но и страницы авторов. И сразу же мы решили сделать на сайте страницу "Литературного Кисловодска" - журнала, с которым мы давно сотрудничаем. Кроме того, сразу же была сделана и страница ансамбля МИРАЛАН; дело в том, что именно его руководитель А.К.Энтина настойчиво побудила меня заняться разработкой сайта (до того в течение нескольких лет я только говорил, что нам нужен сайт, и сокрушался, что не знаю людей, умеющих это делать).
В дальнейшем сайт развивался, в основном, в направлении краеведения. В частности, я пригласил к сотрудничеству кисловодского краеведа Вячеслава Яновского, за ним пришли ещё два кисловодских краеведа. После того, как перестала существовать моя страница в Киархиве (Киархив - один из старейших сайтов русского интернета - закрылся, и кажется, никто этого даже не заметил), я разместил на сайте "Тёмного леса" большую часть материалов с этой страницы, в том числе книгу В.Н.Калёнова "История Хатунской волости".
Самой востребованной публикацией на сайте "Тёмного леса" оказалась книга Ю.А.Насимовича "Реки, озёра и пруды Москвы" - подробнейшее описание всех (!) водных объектов города; единственным недостатком этой книги (кроме её гигантских размеров) является отсутствие иллюстраций. Сейчас на эту книгу имеется много ссылок в интернете, в том числе в Википедии, и не раз на сайт приходили письма с вопросом, где можно достать её бумажную версию.
Также довольно много ссылок на дидактические стихи Ю.А.Насимовича - о грибах, о растениях и др. Надо сказать, когда я начинал делать сайт, то предполагал, что именно это направление станет главным. Но к сожалению, за 4 года никто мне не предложил для публикации никаких других дидактических стихов.
В 2012 году сайт многократно пополнялся. В частности, я предложил публиковаться у нас философу А.П.Назаретяну. До сих пор не знаю, правильно ли я поступил: Акоп Погосович и без нас был достаточно востребованным, его не раз приглашали на радио и телевидение, он является главным редактором журнала "Историческая психология и социология истории", где постоянно печатает свои статьи; неплохо представлен он и в интернете; но его вещи разбросаны по разным сайтам, редко на каком есть больше двух-трёх. А между тем его идеи, по-моему, в высшей степени заслуживают внимания, к тому же созвучны некоторым публикациям нашего сайта.
Посещаемость сайта растёт, но растёт очень медленно; этой осенью ежедневное число посетителей наконец превзошло 200. Очень хочется заняться раскруткой, но, во-первых, я толком не знаю, как такое делается, а во-вторых, наверное, надо сперва сделать хороший сайт, а потом уже раскручивать.
НОВЫЕ СТИХИ ОЛЬГИ ТАЛЛЕР
* * *
Зима встречается с весной,
весна смыкается с надеждой...
и свет, и тень мои со мной,
а я раскачиваюсь между...
сливаясь в день, сгущаясь в ночь,
согласно с ближними сомкнувшись...
принять, понять, войти, помочь,
спасти, объять, стремиться, слушать...
Из слёз и грёз, ночных теней
и вздохов, лета и полёта
проступит строчка, и за ней
всё ожерелье рифмоплёта
из строчек, из шагов, из нот -
и не закончится - замкнётся
за мной в тени. И боль уснёт
на глубине, лишь дна коснётся...
13-15 февраля 2012 г.
* * *
... А для стихов не нужно ничего!
("когда б вы знали, из какого сора...")
Поэты - все теперь, ни одного
непишущего, и - лишь тронь его,
другого похвали, спроси, кого
вокруг себя читает он - всего...
и выйдет не дискуссия, а ссора.
Поэты были более в чести
в Серебряном модерне, кратком веке,
и в Оттепели звонко вознести
поэта званье было, но, прости,
в Железном веке всё трудней найти -
лишь Бродского гекзаметры в горсти,
он как Невольник Чести ставит вехи...
Поэты, барды и Железный век
ещё смыкались и пересекались,
боролись, побеждая пыль и снег,
сгорали, оставляя боль и смех;
народный оглушительный успех
ещё сопровождал любимцев тех...
Вот - Жести век. Поэтов не осталось...
* * *
В Железном веке было серебро.
Иные драгоценные металлы
в него вплавляясь будто бес в ребро,
там растворялись, плавали, блистали...
Как ярко начинался прошлый век!
В нём пролетев сквозь пламя декаданса,
Серебряного века краткий бег
завяз в железе, не окончив стансы...
Разбросаны в провалах временнЫх
жемчужины, алмазы и кораллы,
хрусталь, рубин, сапфир, аквамарин -
бесценные забыты минералы?
Железный век им места не нашёл,
себе не взяв и просто уничтожив...
Лишь у хранителей немногих школ
в глуби осталось многое - и что же?
Явился век наш - смутный, Жестяной.
Тем ценностям не понимая цену,
он мир свой создаёт совсем иной -
и новый дивный мир спешит на смену.
4 марта 2012 г.
* * *
Листая дни альбомные,
ищу подобье смысла,
весенние, любовные
и дружеские письма
сменяются картинками,
рисунками, словами,
орнаментами дикими,
оборванными снами...
Летят наброски беглые
мечтаний, снов и странствий,
одолевая белые
холмы остывшей страсти,
пройдя туннели чёрные
пласты-глубины лавы...
Мы много раз учёные.
Нам снова в безднах плавать...
2 мая 2012 г.
ТЁМНЫЙ ЛЕС
"Тёмный Лес" читают, и как оказалось, -
немалый читателей счёт -
и спросили об этом создателя сайта:
а что их сюда влечёт?
"Тёмный Лес" оказался полезен,
и поэты здесь ни при чём... -
читают не ради стихов и песен,
а ради рек и ручьёв...
10 июня 2012 г.
* * *
Есть у каждого миг, откровенье и шанс...
Нет вчерашнему дню повторенья.
Не проспи предрассветный сиреневый час,
полусфер в полумраке паренье.
С полувзгляда понять направления свет
С полувзмаха крыла - с полувздохом
кем-то в воздухе словно оставленный след
обнаружить в просторе глубоком...
Есть у каждого шанс, открывающий миг,
не единственный выбор из прочих,
из сплетения трасс, голосов духовых
из звучания струнных - и строчек...
повторяющих глухо мотивы судьбы,
их скрещенья - хоть смейся, хоть плачь ты -
и дороги, и строки встают на дыбы
словно в небо взметённые мачты...
25 сентября 2012 г.
* * *
Страна снега - волна смеха
Твоё эго - моё эхо
Но шум грозный - нам шанс розный
Лететь поздно - лёд лет познан
Предел слышный - везде лишний
Приземлишься - пепелище
26 ноября 2012 г.
РОБЕРТ ФРОСТ В ПЕРЕВОДЕ ОЛЬГИ ТАЛЛЕР
MY NOVEMBER GUEST / НОЯБРЬСКАЯ ГОСТЬЯ
Моя печаль, ты здесь со мной -
Ты - сумрак дней, осенний дождь,
Ты вновь любуешься земной
Красой, деревьев чернотой...
И мокрым лугом вдаль бредёшь.
Твоя услада - ноябрём
и твой припев, чтоб я узнал:
затишье после птиц - добро -
и серой шерсти - серебро
туман клубящийся создал.
Деревья - вновь обнажены,
Земля увяла, тяжек свод -
Ты шепчешь мне: глаза должны
Омыться светом вышины -
Как будто слеп я для красот.
Я не вчера - не вновь узнал
Любовь ноябрьских скудных дней
В предснежности и дымке сна, -
Но я б напрасно объяснял -
С тобой мне красота видней.
16 ноября 2012 г.
My Sorrow, when she's here with me,
Thinks these dark days of autumn rain
Are beautiful as days can be;
She loves the bare, the withered tree;
She walks the sodden pasture lane.
Her pleasure will not let me stay.
She talks and I am fain to list:
She's glad the birds are gone away,
She's glad her simple worsted grey
Is silver now with clinging mist.
The desolate, deserted trees,
The faded earth, the heavy sky,
The beauties she so truly sees,
She thinks I have no eye for these,
And vexes me for reason why.
Not yesterday I learned to know
The love of bare November days
Before the coming of the snow,
But it were vain to tell her so,
And they are better for her praise
Robert Frost
Анастасия Занадворова (Лайэт)
ПУТЕШЕСТВЕННИКИ ПО ВСЕЛЕННОЙ
Чесли знал, что скоро он откроет глаза на другой планете, и, возможно, в другом времени. Да это на самом деле неважно: времени-то нет, а пространство-время допускает любые перемещения в своих необъятных пределах. Нет, он находился не на космическом корабле и даже не внутри хитроумного устройства для телепортации. Он лежал в постели у себя дома, на старушке-Земле. Ему шёл 84-й год, и сегодня он почувствовал себя как-то особенно плохо: прихватило сердце, да ещё и голова тяжёлая, мутная, перед глазами всё плывёт. Встать он никак не решался. Ничего, часы показывают 8:00, скоро зайдёт дочь, поможет одеться и умыться и приготовит завтрак.
Он не страдал от своего беспомощного состояния, хотя и старался не напрягать Ханну лишний раз. Она заходила каждое утро - проведать старика, узнать, как он спал, всё ли в порядке и приготовить еду. Если ему было совсем плохо, она оставалась с ним на весь день. Это не вызывало особых трудностей, потому что теперь работа дома была в порядке вещей, хотя самой высокооплачиваемой, как и раньше, была ложь (красноречивое убеждение людей в том, что им необходим какой-то товар). Ханна занималась в основном написанием текстов разной тематики: она вела пару разделов в интернет-издании. Её устраивали такие условия, хотя и платили не очень много. Им с сыном хватало, тем более что он уже начал подрабатывать, учась на 3-м курсе. У отца была приличная пенсия, из которой он раньше покупал внуку игрушки, а теперь - всякие "мужские" подарки вроде часов, запонок и галстуков, и бумажные книги. Он почему-то считал, что читать бумажные книги полезнее, чем заменившие их везде электронные. Он говорил, что тут уже не отвертишься: хочешь не хочешь, а прочитаешь. Но надо отдать должное, у него был хороший вкус, он знал, что понравится внуку.
Пикнул электронный замок, и через несколько секунд было слышно, как Ханна раздевается и снимает туфли. Она подошла к отцу, как обычно, поцеловала его в щёку и спросила, как его здоровье сегодня. Он ответил, что сегодня не очень, попросил остаться с ним. "Ты пока готовь завтрак, а я полежу ещё, голова что-то кружится".
Ханна поставила чайник и начала варить кашу из пяти злаков. Она не настаивала на том, чтобы есть какую-то другую еду, чем Чесли. То, что едят старики, по крайней мере, полезно. За окном была весна, солнце уже вовсю грело, птицы заливались радостным смехом и приветствовали пробуждение жизни. "Отец, кажется, снова задремал" - подумала Ханна - и пошла в коридор за ноутбуком. Утвердив своё рабочее место на кухонном столе, она начала просматривать в интернете последние новости. Всё как обычно: где-то кого-то убили, какой-то президент выступил против терроризма, русские спасатели борются с последствиями очередной техногенной катастрофы, а в Китае прошёл марш протеста против цензуры в интернете. В США родилась собака, у которой втягиваются когти, как у кошки. "Что это: ошибка природы, или ученым удалось преодолеть несовместимость геномов"?
- Ханна, а всё-таки, ты-то веришь в мою теорию межзвёздных путешествий?
- А? (Она встала и подошла к отцу)
- Ты веришь в мою теорию?
- Ну как сказать... По-моему, это всё самоуспокоение. Всем нам нужно во что-то верить. Без этого можно свихнуться. Кто не верит религии, придумывает для себя что-то вроде твоей теории.
- То есть ты считаешь, что это всё бред? А сама ты во что веришь?
- Я не знаю, можно сказать, я верю во всё и ни во что; все варианты одинаково недоказуемы, но одинаково успешно выполняют свою миссию. Поэтому я успокаиваю себя тем, что что бы дальше ни было, оно будет закономерно и справедливо. В нашей Вселенной всё так закономерно...
- Знаешь, а мне как-то раз просто стало ясно, что то, о чём давно мечтали люди, уже сбылось. Мы преодолели скорость света, чёрт возьми! И, конечно, мы потом, после "прибытия" на другую планету, ничего не помним, нам приходится заново рождаться и расти, потому что даже информация не может преодолеть скорость света, а вот мы - люди - можем. Значит, наша природа не подчиняется законам этого мира, мы - его исследователи. Можно даже романтически сказать: "звёздные скитальцы"...
- Отец, ты так любишь всё романтизировать... Ой, каша сейчас подгорит!
Ханна побежала на кухню выключить плиту. Налила чай в две чашки, разложила по тарелкам кашу. Потом вернулась в комнату.
- Ну вот, теперь можно и одеваться!.. Отец?!
Ханна подошла к отцу с намерением начать его одевать, но поняла, что завтракать сегодня он уже не будет. Старик не дышал, но его лицо было мирным, уверенным в благополучном продолжении путешествия. На всякий случай, проверив пульс на сонной артерии, она вызвала скорую.
НОВЫЕ СТИХИ ЛЮДМИЛЫ ТЕМЧИНОЙ
ПОЛУСЧАСТЬЕ
Ах, майский вечер! Окна настежь,
а на душе - тоска и мгла.
Я потеряла полусчастье,
не удержала, не смогла.
Я получила полпризнанья,
полулюбовь, полуроман,
который оба мы скрывали,
от прошлых оправляясь ран.
Ты был решительным и сильным,
за словом ты в карман не лез,
и я терпела холод стылый
и полуспор-полунаезд.
Мне было некуда податься;
кругом - обман и пустота,
и оставалось лишь поддаться,
и жить без чувства, просто так.
Но всё ж порой, когда вертелось
признание на языке,
мне так раздуть огонь хотелось
в беспечно тлевшем фитильке,
молясь в естественном безверье
всем существующим богам.
А ты молчал, топчась у двери,
и снизу глянул свысока.
Какое радостное лето
под птичье пенье настаёт!
Я выхожу в дверной пролёт
с полупустым пакетом.
ТОРЖЕСТВО
Хоть много грустного всего,
но всё же не поспоришь:
прекрасно слово "торжество",
оно прогонит горечь.
Оно приносит непокой,
сознание победы,
и вот - шампанское рекой,
застольные беседы.
И, невзирая ни на что,
я жду от жизни милости,
поскольку верю в торжество
добра и справедливости.
КРЕСТИТЬСЯ
Несётся время-колесница,
и в сущности, в чём жизни суть?
Коль счастье редко в дверь стучится,
пора на небо нам взглянуть.
А там, на небе, дождь летучий
и кучевые облака,
и Бог, прозрачный, но могучий
глядит на нас издалека.
И остаётся лишь молиться,
войти в платке в священный дом,
хоть не умею я креститься
и в Бога верится с трудом.
ЯЗЫЧЕСТВО
Безмерное количество
религий этих многих.
И есть ещё язычество -
бальзам души убогих.
И верите - не верите,
скажу я в смысле ясном:
ведь поклоняться дереву,
воде и ветру - классно!
Вы скажете: от Бога
всё в нашей жизни бренной,
но золотой телёнок
для многих - царь Вселенной.
ОЖИДАНИЕ ЗИМЫ
Ожидание зимы,
и в тоске застыли мы.
То дожди, а то снега,
То капель, а то пурга.
Ни туда и ни сюда -
межсезонье, господа.
Жизни пройдена весна,
лето выпито до дна.
Стылый ветер гонит в дом
в ноябре. А что потом?
ПОСВЯЩЕНИЕ Р.
Какими врачами прописаны
нам пряники и кнуты?
Сегодня ты в синей выси,
а завтра в подвале ты.
Но расправляет крылья
безудержная мечта,
чтобы мы не забыли
судьбу доиграть с листа.
Что на витрине? Взвесьте
кулёчек проблем и обид.
На белой бумаге крейсер
то ранен, а то убит.
Сгореть от стыда, от бессилья,
а после из пепла восстать.
Раз уж даны тебе крылья,
значит, нужно летать!
За абажуром розовым
сказочный огонёк.
Ищет ярчайшую розу
сумеречный мотылёк.
ДОРОГА
Проста, приятель, в храм дорога,
и есть душа, но нету бога,
и у родимого порога
стоишь и куришь ты "Казбек".
А я смотрю на эти стены,
на граммофон, словарь толстенный...
Какой же век?
А за окном машины мчатся,
витрины красками искрятся,
а на горе
поют сладкоголосо птицы,
и вновь идёшь ты в храм молиться.
Христос воскрес...
* * *
Его ты укоряешь за слова,
ему же нипочём, всё - трын-трава!
Любовь слепа и логики не знает,
она всегда по-своему права!
УСПЕХ
Ты говоришь: недостижим успех,
и перья синей птицы - не для всех.
Но посмотри вокруг - он где-то рядом,
и можно проворонить - вот уж грех!
ПО НОТАМ
Погуляем с тобою - что там!
Жду я встречи с тобой опять,
и по нотам, по нотам, по нотам...
Ну а после, за полночь - спать.
Только ноты печальны что-то,
и у скрипки дрожит смычок.
Яд глотает беспечный Моцарт,
а кому-то - восторг, почёт.
Разойдутся пути-дороги
не сегодня, так завтра у нас.
Проводи же, постой на пороге,
и - по коням, и - в добрый час...
Всё смешалось в доме Облонских,
не прогнать печали долой.
Строить замок воздушный поздно,
ветры злобны, и зыбок покой.
ИЗ ПОСЛЕДНИХ ТЕТРАДЕЙ АЛЕКСАНДРА КОСАРЕВА
Эти стихи отобраны Людмилой Темчиной и отчасти Юрием Насимовичем из пяти последних общих тетрадей Александра Косарева. В некоторых случаях приводятся фрагменты стихотворений. Поправки согласованы с автором. Стихи написаны в 2007-2012 гг.
* * *
Чем заплачу за счастье?
Я каждый день пишу,
и доброе участье
в друзьях я нахожу.
Они мне помогают
присутствием своим.
Стихи мои читают,
и ими я любим.
Когда-то много горя
я в жизни перенёс.
На свете сколько моря,
так столько же и слёз.
Друзья мне оптимизма
добавили в душе,
и я вернулся к жизни
на третьем этаже.
Я так им благодарен,
что всё ещё живу.
Пусть беден и бездарен,
но их к себе зову.
Не канут в воды Леты
поэзии друзья.
Их помогли советы.
и стал поэтом я.
* * *
Очень мне писать хотелось,
ручка над листом вертелась,
за романом шёл роман...
И сказали: "Графоман".
* * *
Бумаге я поведаю
вечернюю тоску
и в новый день последую
к последнему броску.
Попробую писательство,
и - чем не шутит чёрт! -
найду мечтам издательство
и в думах буду твёрд.
* * *
Кому-то нужна дорога.
Он ищет её весь день.
А кто-то просит у Бога
большую плату за лень.
А мне бы дойти дотуда,
где важных бутылок строй
и разных закусок груда,
да только карман - с дырой.
* * *
Какое это счастье -
остаться одному!
Осеннее ненастье
не поглядит в тюрьму.
И солнце золотое
не влезет колобком
в хранилище сырое,
чтоб сухо стало в нём.
Я за столом в квартире
среди любимых книг
счастливый самый в мире
в текущий этот миг.
Но где-то есть другое,
прекрасное как сон,
и я в своём покое
им всё же обделён.
* * *
Работу находить
при кризисе непросто.
Пускай она сама
найдёт себе прохвоста!
* * *
Не надо мне любви и славы.
Да разве же удержишь их?
Один стакан простой отравы
заменит счастье слов пустых
и слёзы о конце державы.
* * *
Обращаясь к Богу,
я молю Его
осветить дорогу
сердца моего.
Как живу? Не знаю!
Лучше не просить.
Ведь, надоедая,
трудно угодить.
А пожить охота
до последних лет,
и чтоб видел кто-то
мой последний след.
* * *
Я хотел бы много
людям рассказать,
но свою дорогу
к ним не отыскать.
СНЕГОВИК
Чего ни перепробовал
я в юности своей,
а стал обычным роботом,
помощником людей.
Я подметаю улицы,
зимой сгребаю снег.
А предо мной красуется
из снега человек.
Его ребята сделали
из снеговых комков
в башку воткнули белую
два уголька, морковь.
На голову напялили
железное ведро.
Метлу к нему приставили -
и снеговик готов.
Ему я не завидовал -
он говорить не мог,
а я так и покрикивал
на чудище без ног.
А утром солнце встало -
он почернел, потёк,
и голова упала,
остался лишь комок.
Пришли из школы дети,
и нет снеговика.
Но кто-то снова лепит
три круглые комка.
* * *
Разное здоровье
у людей различных.
Молоко коровье
просветляет личность.
Но излишне чисто
в головах здоровых.
На людей столичных
сердится корова.
КУРИЛЬЩИК
Странные мысли в затылок стучат.
- Эй, отворите двери в отеле,
мы бы немного пожить здесь хотели,
пусть у вас в черепе ад или яд,
но и в больной, и в пустой голове
всё-таки лучше, чем в зимней Москве!
- Я бы пустил! - отвечаю я им, -
Но у меня в голове только дым.
Он из ушей и из носа выходит,
так что соседи звонят "01".
* * *
Я знал, что в мир другой попал,
где знанья не нужны,
и всё же я их добывал
в хранилищах страны.
Не для любимой и друзей -
для счастья в книгах жить.
И этих знаний Мавзолей
никак не разорить.
* * *
Когда бутылка на столе,
щедротами полна,
тогда и ты навеселе,
и звёзды, и луна.
Но стоит ей сойти под стол,
и станет бедным твой глагол,
в хмелю поникнет голова,
шепча бессвязные слова.
* * *
Что такое графомания?
Это мыслей какофония.
В философии - Германия,
а в поэзии - Эстония.
В общем это наркомания,
а не в музыке гармония.
Возросла шпиономания,
а в горшке растёт бегония.
Не найду монет в кармане я,
и предвидится агония
от прямого голодания,
недопития, бессония.
* * *
Я думал долго, я искал
давно забытый идеал.
Он на глаза не попадался,
как будто насовсем пропал.
Да, он погиб, а я остался.
* * *
Я отдыхал от горести,
отбросив муки совести.
Я уходил из юности
в страну благоразумности.
ИЗМЫ
Нам все головы морочат:
"Терроризм и экстремизм!"
Закрывают рот рабочим,
убивают коммунизм.
Отбивают людям почки
за марксизм и ленинизм.
Вот буржуазии почерк,
так похожий на фашизм!
* * *
Я имею всё.
Правда, ненадолго.
Жизнь течёт, как Волга,
в море не моё.
Мне б рвануть в деревню
и остаться там,
в мир врастая древний
с горем пополам.
* * *
Надо знать реально,
что ты хочешь здесь.
В мире идеальном
всё и так уж есть!
* * *
Я жить хочу! Но поздно,
и жизнь уходит в даль,
где гаснут даже звёзды,
где ничего не жаль.
И в этой тьме кромешной,
услышав голос твой,
подумал я поспешно,
что всё ещё живой!
ПИСЬМО С ТОГО СВЕТА
Верю я, счастливый,
в то, что вечен свет.
Всё в нём справедливо,
пусть меня там нет.
Прах же мой остался
в камне и в цветке,
он нарисовался
жилкой на листке,
соком оказался
и волной в реке.
* * *
Никому не угодить,
разве только Богу.
Но нетрудно позабыть
в небеса дорогу,
если только есть и пить.
* * *
Нет любви? Ну и не надо!
Пусть осенняя прохлада
бедный разум освежит,
и душа не так болит,
как бывало в эту пору.
Шёл и шёл я раньше в гору,
а теперь лечу с горы
в незнакомые миры.
* * *
Я всё забыл, что раньше
когда-то написал.
Но я ни слова фальши
в бумагах не сказал.
И всё, что я забросил
в печальной тишине, -
всё погубила осень,
живущая во мне.
Ю.Насимович
СЛУЧАЙНЫЕ СТРОКИ
КУЛЬТУРА ГОЛОГО ПУПКА
Культура голого пупка
не выразительна пока.
Пупок пока ещё не красят
и демонстрируют слегка.
Ещё не ведает народ,
что нужно выставлять вперёд,
свой оголённый и прекрасный,
свой неумеренный живот.
Ещё нам не сказали хмуро,
что это высшая культура,
и, если спрячет кто пупок,
займётся им прокуратура.
Ещё верховный центропуп
не объявил, что очень глуп,
зато имеет самый главный
и самый голый в мире пуп.
Ещё неведомы пути,
и очень радостно идти
от осознанья мысли ясной,
что у страны всё впереди!
* * *
Как надоели вы, пустые! -
ворьё,
невежды
и скоты...
И всюду страсти роковые,
и полон бурь стакан воды.
НАБЛЮДЕНИЯ Ю.Н.
Время - это мера количества событий, в том числе в микромире.
События в разумном микромире синхронизированы по всей Вселенной, и только поэтому она обладает единым временем.
Наверное, у некоторых в штанах шевелится хвост, и они кричат о своём божественном происхождении, чтоб никто не догадался.
Параноик - это машина, запрограммированная на стяжательство и устранение конкурентов.
Параноик - это профессия, а мы все - любители.
Люди делятся на тех, кто ходит на работу и кто работает.
У него не просто высшее, у него - образование.
Трудолюбие или глупотрудие?
Расставить бы на все посты порядочных людей, но у них нет опыта административной работы.
В стихах должна быть схватка бога и чёрта, а когда кто-то из них победил - это уже не поэзия.
Многим людям проще совершить мировую революцию, чем бросить пить.