Сегодня сыплются даром
свинцовые крупы.
Сегодня улицам дарят -
трупы.
Уберите руки, ноги!
Прочь с дороги!
Прочь с дороги!
Уберите трупов руки!
У-бе-ри-те тру-пов но-ги!
Кто там мямлит "любовь"
К слову "вновь"?!
- Сегодня на лицах вновь -
кровь.
Кто там солнечных стрел
славит витийство?!
Сегодня под солнцем - расстрел,
убийство.
- Кто призывает разум?!
- Разум, как куль,
разум с друзьями рядом -
на вилах пуль...
.........................
Нервы на гвоздь повесьте!
Выше мишень лба!
Приходит на место мести -
борьба!
Вперёд, решето груди!
Убийцы будущим нищи.
Корабль их с пробитым днищем,
и - время хлещет из дыр.
Уберите руки, ноги!
Прочь с дороги!
Прочь с дороги!
Уберите трусов руки!
Уберите трусов ноги!
Новочеркасск Июнь-июль 1962 г.
Кто идет?
Я - из земли, хоть - по земле,
хоть сверху - плащ, внутри - скелет,
хоть счет есть - праздников и бед,
я - только память о себе,
о том, зеленом без возврата,
о том, что скрыто и распято,
о том, где там полынь, где мята,
о том, как звякала лопата...
О том - сей век, тот миг, тот год
у нас есть свой угрюмый счет,
у тех, кто там, прозрев, ослеп, -
надгробья ложью ржавых лет.
Идут: тот - плотник, тот - поэт...
А я - отпущенник - на Слово -
от чернозема под Ростовом...
Как довоенные отцы,
мы не взрослеем - мертвецы.
Баллада о зеленой осени
Деревья стояли совсем зеленые,
деревья как будто спали:
зеленые тополи, зеленые клены
стояли и вдруг... опали.
Парни были совсем зеленые.
У зеленого вала
стояли парни, в зелень влюбленные,
стояли и вдруг... упали.
Странная осень: рваные кроны,
ранящие капели.
Листья опали совсем зеленые,
опали - и покраснели.
Страшная осень - словно в апреле
ржавый прошел пал.
Вал - багровел. А глаз - зеленел:
поздней травой прорастал.
Похороны
Если ты убит, зазря, заранее...
Если - степь в глазах, а свет - погас, -
за город ступай, присядь на камень,
сердце выжми - напиши пейзаж...
Кисточками осторожных строчек
полусмерть дерев пиши прозрачно.
В высоте - прострел вороньих точек,
облака - в крови, в табачных пятнах.
Как в огне дрова порозовели,
напиши озябшими руками.
Вмажь, всунь, вбей -
как бьют детей, без цели -
злой рябой негожий рыжий камень.
А теперь пиши свою обиду,
старую, как сточенная бритва.
Поскорей /свистели б, да не видят!/
ямку вымакни, ногтями вырой.
Сунь обиду в глинозем поглубже,
посиди над ней, дерьмом прикрой,
камнем - крепче,
кровью схаркни - круче...
Все. Утрись. Ступай -
на смерть, домой.
Смей. Смерди-живи. Не возвращайся
в те края, где боль свою зарыл.
Счастлив будь...
Но вдруг не станешь счастлив -
боль вернется, вся в дерьме, вся - быль.
В пульс, в рентген, в размер -
пробоем ляжет.
Сквозь ухмыл -
убийством вспыхнет вдруг.
Страшен рот в ухмылке, точно в саже.
Боль твоих не покидала рук.
Жжет - в тебе. С тобой зарыта заживо.
Ею красил, был, любил - чужих,
ты, кто красным грязненьким пейзажем -
нежный - отбивался ото лжи.
Где пули врезались урча
в десятку, в душу, в сердце, в череп,
там штопала рука врача.
А там... земля давно осела.
О черных латок новизна!
О синева корявых шрамов!
Как огненные письмена,
над вами проступают раны.
И снова ты, как в дождь, идешь
под эти разрывные звезды.
И ты "портного" не найдешь,
чтоб позабыть, пока не поздно.
1965 г.
Юбилей
Взрослеют мертвые.
Сурово,
споткнувшись о свинец, о Слово,
о честность, о семнадцать лет,
ушел в бессмертие Певец...
А мы, смешливые, как дети,
пьем за певцовое столетье.
Новочеркасск - Кисловодск. 1970 г.
Костяшки
На Юг и на Север,
на Ост и на Вест...
Коварней - врагов,
терпеливее - змей,
есть люди,
нет, звери,
нет - кости в золе -
людишки-костяшки
живут на земле.
А может быть, это
сбежали с погоста
гнилые, в живое одетые
кости?..
Где сердце у прочих,
у этих давно
бренчит - как от сейфа
ключи продаёт.
Где мыслят, где больно,
где смертно от света,
у этих -
как шар биллиардный - надета,
и сухо - как трости,
и злобно - как выстрел -
сшибаются кости
повешенных мыслей.
Глядите - из тлена
задушенных лет
грядёт угрожающе
Главный Скелет!
Вот вышел из Склепа.
Ты снова унижен.
Он щерится слепо,
Он вышел! Он вышел!
Он снова кострами
в глазницах зажжён.
Он снова на ЗИСе
преследует жён.
Он вновь средоточием
воли и жил
встает из могил
человечиной жить!
Живые нас ждут.
Но - в живое одеты -
нас жгут, нами правят,
нас душат - скелеты...
...............
Иду.
А костлявенький
хлюст в кимоно
влепляет пустышную кость
в домино.