Главная страница

 

Номера "Тёмного леса"

Страницы авторов "Тёмного леса".

Страницы наших друзей.

Кисловодск и окрестности.

Тематический каталог сайта

Новости сайта

Карта сайта

Из нашей почты.

Пишите нам! temnyjles@narod.ru

 

на сайте "Тёмного леса":

стихи
проза
драматургия
история, география, краеведение
естествознание и философия
песни и романсы
фотографии и рисунки

* * *

Нырнул в бурьян последний стрепет
В погожий вечер января,
Над засыпающею степью
Горит вечерняя заря.

Иду по вянущим курганам,
Полынью горькою дыша.
Сегодня солнце село рано
За низкий гребень Талыша,

Сегодня будет небо чистым,
Взойдёт ущербный серп луны,
И долго будет плакать чибис,
В степи тревожа табуны.

А ночь созвездья опускает,
И слышно где-то далеко
Гортанный зов гусиной стаи
И нежный говор куликов.

И спит до самого рассвета,
Пока стоит над миром тьма,
Чуть-чуть похожая на лето
Азербайджанская зима.

        Кызыл-Агач, 1968

* * *

Ивы редкие поросли,
Ни огня, ни следа.
Здесь до самого полюса
Только льды и вода.

Волны катятся серые,
Стонет ветер со зла,
Не достанется северу
Ни кусочка тепла.

То позёмки, то дождики,
То ветров торжество!
Мы до лета не дожили,
Не видали его!

На погоду не сетуя,
На камнях не скользя,
Привыкали мы к Северу,
Ведь иначе нельзя!

Ведь и в тундре, что пятнами
То во мху, то в снегах,
Птичьи гнёзда запрятаны
На крутых берегах.

И за скалами чёрными
У полярной черты
Здесь на диво упорные
Расцветают цветы.

Стонут чайки на отмелях
О пропавшей весне...
Если будешь здесь осенью,
Вспоминай обо мне!

Пусть мне снится и помнится
Голубая земля,
Где до самого полюса
Ни огня, ни жилья...

        о.Вешняк, июнь 1968

* * *

Помимо воли и сознания
Проходит мимо стороной
Чудесная страна Германия,
Увы, не понятая мной.

Здесь смысл, наверно, в расставаниях,
Когда меняются места...
Стоят на близких расстояниях
Игрушечные города,

И смотрят в небо шпили стройные
Её готических церквей,
И кружат вороны спокойные
Над древней родиной своей.

Смотрю на нив квадраты жёлтые,
На стриженые тополя,
Лежит от Дрездена до Вологды
Одна огромная земля,

А непонятные названия
Бегут на запад вдоль окна...
Прости меня, страна Германия,
Непонятая мной страна.

        Веймар - Берлин, 1968

* * *

Когда шумели русские саванны,
На запад от Уральского хребта,
В степях водились лошади-тарпаны
Там, где теперь теснятся города.

Мне этих дней не задержать, не спрятать,
Не увидать далёких берегов,
Где табуны под заревом заката,
Храпя, косились на огни костров.

Летела жизнь сквозь битвы и погони,
Стелилась степь, качая ковыли,
И постепенно исчезали кони
С просторов диких матери-земли.

Уходит в был вчерашняя Россия,
На память оставляя нам с тобой
Лишь ширь равнин да зори кочевые,
Да звёзды над осеннею водой.

Давно обжиты сказочные страны,
Меняются знакомые места...
Но снятся мне лесные океаны
И степи, где не ходят поезда.

Дорогой я просёлочной проеду
На неказистой лошади своей,
А в ней живет её далёкий предок,
Как дальний отзвук отшумевших дней!

        Беловежская Пуща, 1971

* * *

Там, где земле неведомы снега,
Где царь Нептун в волне трезубец моет,
Там птица с гордым именем Фрегат
С утра парит над безмятежным морем.

Какие сверху видно острова?
Какие песни слышно в поднебесьи?
Какой удел сулит тебе молва,
Не бурь, а полдня ясного предвестник?

Лихой пират тропических морей!
Почтовый голубь диких побережий!
Теперь не те названья кораблей,
Не те виденья, что являлись прежде!

Как высоко до неба от земли!
Наверно, сам Икар видал когда-то
Не перелётных ангелов вдали,
А стаи быстрокрылые фрегатов,

Не вереницы белых журавлей,
Полночных стран затерянные души,
А этих вечных жителей морей,
Гостей недолгих неуютной суши!

... Когда и я покину берега,
И в этом небе солнечном расплавлюсь,
Мне птица с гордым именем Фрегат
Свое крыло подставит, словно парус.

        Февраль 1982

* * *

Не надо думать о себе,
Давайте думать о природе
Не применительно к погоде,
А применительно к судьбе.

Как гимн, как гром, как Божий суд,
Природа в нас всегда звучала.
Не применительно к концу,
А применительно к началу.

Не плачь, не требуй, не зови -
И вновь услышишь эти звуки,
Не применительно к разлуке,
А применительно к любви.

Когда смеркается уже,
К лицу ль считаться мелочами?
Не надо думать о случайном,
Давайте лучше о Душе.

        1991

НОВЫЕ СТИХИ ОЛЬГИ ТАЛЛЕР

ЭХО

В нарядах из мха и меха
сквозь рощи фавнов-дриад,
где каждый и пьян, и рад,
брела печальная Эхо.

Истаяв от слёз, прозрачен
прежде сиявший лик.
В ней стон и звериный рык
живут. А облик утрачен.

Напрасной страстью горя,
лелея облик прекрасный,
исчезла нимфа. И праздный
земле возвращён наряд.

Где ж ныне тот, без вины
виновник сего исхода?
Он смотрит в тёмные воды
и он же - из глубины...

Отвергнутой нежной нимфой
ты проклят, гордый Нарцисс...
И будущих дней творцы
к тебе подбирают рифмы.

Исчезнувшей нимфы след -
небытиё, не объятье -
загадочное проклятье
взамен любовных побед.

И - словно в первый раз
он в зеркало вод глядится.
Как дивен сей лик - и струится
зеркальная влага у глаз...

Как будто нежна и зыбка,
прозрачна стихий граница,
а тронешь - дрожит, дробится
и пропадает улыбка.

Не в силах покинуть исток,
двуликим он стать пытался...
одной любовью питался...
Был юношей - стал цветок.

По-прежнему воды темны...
Весь мир о Нарциссе узнает...
Незримая, Эхо рыдает
подобием звуков земных.

        10 февраля 2006 г.

МАРТ

Прозрачны весенние струи воздушные
в них гаснут последние мысли недужные...
Весной существа образуются новые
из двух половинок они, двухголовые,
чьи профили слиты зеркально и преданно,
пока ничего не изведано...

Неведомо будущее невесёлое,
а мысли уносятся прочь невесомые
о тёмном и грустном, утраченном времени
о разъединении, о подчинении...
Возможно одно настоящее - светлое,
мечта - беззаветная...

        15 марта 2006 г.

* * *

Эйфория - туман вокруг, -
но воздушен и светел
радуги полукруг,
и каждый - твой друг.

Эмоции валят с ног, -
ты общителен, весел,
резв как щенок,
дружелюбен и не одинок.

Но вот спускается мрак -
ни деревьев, ни звёзд,
и твой дом как барак,
и ты как дурак -
сам себе враг.

Эмоции отпусти,
подумай, отбрось, -
обиды прости, -
и ты - на верном пути.

        Сентябрь 2006 г.

* * *

Мы жили в бедности в каморке -
в уборной старого театра.
Но заперт был театр -

и заколочена каморка...
Отец - столяр. Квадратных метров
едва хватало на верстак...

А за стеной, за фальшь-камином
тень Буратино, тень Мальвины
шептались с нами по ночам,

и отзвук смеха Арлекина,
стихов Пьеро - аккордом длинным
сны детства означал.

А в детских ручках сил немного...
Зачем вы, сказочные двери
превращены в очаг?

Столь безыскусный и убогий
очаг не светит и не греет -
здесь наш мирок зачах...

За очагом, за фальшь-камином
о чём-то нам пищали крысы
Шушары, и сверчок

нам пел о празднике старинном,
любви актёра и актрисы -
старался, старичок.

Здесь бедность в благость превращалась.
И пусть актёры - куклы, маски,
директор - Карабас, -

А нам мечтать не запрещалось,
жить виртуально без опаски
пока не пробил час...

        Ноябрь 2006 г.

* * *

Многообразие идей,
голов, рогов, копыт -
и каждый в мире лицедей
и кем-то хочет быть.

"Пускай блондина играет блондин,
и никогда - брюнет...",
лошадкам не сыграть ундин:
стать есть - загадки нет...

И не смешно, когда маляр
художником прослыл,
всем объявив как божий дар
размах куриных крыл...

Так каждый хочет высший класс
показывать другим.
Себя увидеть без прикрас
и сами не хотим.

        7 декабря 2006 г.

ИЗ "ПОЛНОГО СОБРАНИЯ СТИХОТВОРЕНИЙ"
АЛЕКСЕЯ МЕЛЛЕРА

РУБАИ

*

Плывут неспешно облака,
а на земле одна тоска,
и трепыхаешься, как рыба
в сетях злодея-рыбака.

*

Жизнь пролетит, как сон больной,
но не печалься и не ной:
когда мы в землю возвратимся,
отличный выйдет перегной.

*

Здесь через силу каждый шаг,
а в сказках русских - просто так
Емеля печку погоняет,
на царство сел Иван-дурак.

*

Кто прав - судили мудрецы -
Конфуций или Лао-цзы.
А рядом жёны обсуждали
с концами как свести концы.

*

Сказали в проповеди нам,
что деньги - это грязный хлам,
и вот я недоумеваю,
как можно жертвовать на храм.

*

Повсюду тучей вороньё
кричит и каркает: "Моё!"
А между тем неотвратимо
сползает жизнь в небытиё.

* * *

Былое кажется обманом,
каким-то тяжким пьяным сном,
а мир - обшарпанным шалманом,
где всё повёрнуто вверх дном,
где люди ходят вверх ногами
и топчут мысли сапогами.

        1989

* * *

Что же делать, если ты
стал слугою суеты;
что же делать, если, если
ты забыл свои мечты.
На душе и блажь, и тишь,
и уверенно стоишь,
но внутри скребётся кто-то,
то ли совесть, то ли мышь.

        1991

* * *

Снег заметает все следы
и хлещет по щекам,
и ты давно уже не ты,
а кто, не знаешь сам.
И сквозь весенний снегопад,
чуть голову прижав,
идёшь неспешно наугад
туда, где будешь прав.
Туда, где будешь принят ты
таким, каким ты есть.
Но это только лишь мечты,
а сбудутся - бог весть...

        2000

* * *

Быль это или небыль,
истина или ложь...
Строили что-то деды
но притупили нож.

Нет подходящей смены,
чтобы достроить дом.
Ныне покрыты стены
плесенью или мхом.

Сыплется штукатурка,
трещины в потолке.
Два или три придурка
пиво пьют в уголке.

Ветер - хозяин дома,
дует со всех щелей.
Нам это всё знакомо,
так что ещё налей.

        2000

* * *

Белый камень и серый снег...
Белокаменная Москва...
Только камень давно поблек,
белый цвет различим едва,
проступает повсюду грязь,
лезет серость со всех щелей.
Белым цветом свой дом покрась,
белой краски не пожалей.

        2000

* * *

Осень, осень, такие дни:
то депрессия, то тоска.
Сил немножечко сохрани
для последнего марш-броска.

Будет утро, туман и грусть;
день, заполненный суетой.
Может, к вечеру я вернусь
рука об руку с темнотой.

Поверну я в замке ключом,
тихо скрипнет входная дверь...
Только трудно понять, о чём
говорю вообще теперь.

Всё смешалось: зима и грусть,
осень поздняя и тоска,
лишь на сердце тяжёлый груз,
стук навязчивый у виска.

И не знаешь: где сон, где явь,
где тут вымысел, где тут быль.
Так что крепкой рукою правь,
если катит автомобиль.

И докатишься, может быть,
до страны голубой мечты.
Зиму только бы пережить
да весной посадить цветы.

        2000

* * *

Промелькнёт за окном зима,
но ведь всё-таки надо жить,
нету права сойти с ума,
руки права нет опустить.

Нету права влачить судьбу,
доживая свой жалкий срок,
и везти на своём горбу
прошлогодних обид мешок.

Нету права в ночи стонать,
лить о прошлом потоки слёз,
и винить всех, и обвинять,
если к прошлому сам прирос.

Нету права... Есть только долг
груз прошедшего одолеть,
даже если совсем умолк
голос твой, и не можешь петь.

Даже если твои мечты
вызывают лишь только смех.
Даже если не можешь ты
и надеяться на успех.

Путь-дорога лежит во мгле.
Жизнь не сказочное кино.
Я на этой живу земле,
и другого мне не дано.

        2001

* * *

Ну, зима: то мороз, то оттепель,
всё решается "быть - не быть",
и понять невозможно, что теперь
сможешь в памяти сохранить.

Забываются дни осенние,
скрыты снежною пеленой,
но стараешься, тем не менее,
повторить их мотив больной.

Грусть-тоска меня съела заживо,
по душе взад-вперёд скользя,
и во мне всё давно разлажено -
то, что можно и что нельзя.

Память, память, куда ты денешься,
намешала ты с правдой ложь,
но на чудо всегда надеешься,
даже если его не ждёшь.

И причины порой от следствия
нет возможности различить.
И хотел бы вернуться в детство я,
но висит на пути "кирпич".

Невозможно жить не по правилам,
и нельзя изменить маршрут,
но зима нас всех позабавила
несуразностью амплитуд.

До весны ещё путь не пройденный,
и не рано встаёт заря,
и шевелится чувство Родины -
за Россию пьют и царя.

И клубятся воспоминания,
сигаретный дым и тоска,
и колышется дурь бескрайняя
от порога до потолка.

Много слов непонятных сказано,
мыслей вслух произнесено,
и поймёшь их всегда по-разному,
если только понять дано.

        2001

* * *

Брат недоволен братом.
Ругань со всех сторон.
Катимся мы куда-то.
Плотно набит вагон.

Дальний свет или ближний,
жребий мой освяти.
Каждый желает в жизни
значимость обрести.

Каждый желает в жизни
существовать без бед.
Каждый желает лишний
перехватить билет.

Времени очень мало.
Но до конца пути
в добрый десяток баллов
будет вагон трясти.

        2001

* * *

Город в сумерках за окном;
и немыслимая жара
прерывается кратким сном
и жужжанием комара.

Утра вечера мудреней,
начинается день с утра,
а в ночи стерегут коней
обречённые юнкера.

Шепчут губы: не позабудь,
душу грешную помяни.
Но предчувствие давит грудь,
и тревожный сигнал звенит.

        2001

* * *

Чуть алеет во тьме восток.
Выпадает бокал из рук.
Наступает последний срок,
завершается жизни круг.

Что увижу за той чертой,
называемой словом смерть -
ожидаемый ли покой
или новую круговерть?

Рассуждения ни к чему
разум жалкий не приведут.
Зорко всматриваясь во тьму,
жду нелицеприятный суд.

        2003

* * *

Непрочно счастье, как фаянс,
во всём полнейший дисбаланс,
но для печали нет причины:
дарует жизнь за шансом шанс.

Всё чудо - каждый жест и вздох,
скрещенье судеб и эпох.
Всё чудо, если я душою
и не ослеп, и не оглох.

        2004

* * *

Среди благоухавших роз
вдали от всяких бед
в оранжерее тёплой рос
я много-много лет.

Но всё кончается, и вмиг
рассыпалось стекло.
И я в унынии постиг,
что в мире правит зло.

        2004

Wystan Hugh Auden

Stop all the clocks, cut off the telephone,
Prevent the dog
        from barking with a juicy bone,
Silence the pianos and with muffled drum
Bring out the coffin, let the mourners come.

Let aeroplanes circle moaning overhead
Scribbling on the sky the message
        He is Dead.
Put crepe bows round the white necks
        of the public doves,
Let the traffic policeman
        wear black cotton gloves.

He was me North, my South, my East and West,
My working week and my Sunday rest,
My noon, my midnight, my talk, my song
I thought that love would last for ever,
        I was wrong.

The stars are not wanted now:
        put out every one;
Pack up the moon and dismantle the sun;
Pour away the ocean and sweep up the wood,
For nothing now can ever come to any good.

Уистен Хью Оден

ПОХОРОННЫЙ БЛЮЗ

Часы, не тикать, телефон - молчать!
А псам - костями глотки опечатать!
Не вой фоно и, барабан, ты - пошл!
ЕГО остатки в этот гроб раскрошены!

Нет! Пусть ракеты Небо проорут:
ОН УМЕР! Да прочертят смертный круг.
И все менты пусть в траурном параде,
И птицы все - виньетками на прахе.

ОН - мой рассвет, зенит, закат, надир.
ОН будни мне, ОН - отдых всех годин.
ОН - мысли, песни, болтовня. ОН - я.
Дал веру в вечную любовь: Отнял.

Тушите звёзды, и луну - в мешок;
Сметите горы, океан - в песок;
Свинтите Солнце с неба, - всё долой.
И НИЧЕГО пусть в НИКОГДА длиной.

СТИХИ АЛЕКСАНДРА КОСАРЕВА

* * *

Безумство никому не помогало.
Оно страницы книжные порвало
И в беспорядке платья разбросало.
Но этого ему казалось мало:
Оно и бога скинуло с небес!
И говорили: "Вот, что сделал бес!"

        24.12.1999

* * *

Опять всю ночь собака воет,
И звук летит в моё окно.
Я ей кричу, что выть не стоит, -
Собака воет всё равно.

Тогда поспешно одеваюсь
И выхожу в ночную тьму,
И вижу, тихо озираясь, -
Стоят Герасим и Муму.

Стоит бездомная собака,
И слёзы катятся на снег.
А рядом с ней, в пучине мрака,
Стоит бездомный человек.

        2001

* * *

Я стою в заколдованном круге.
И не видно меня никому.
Лишь беснуется ветер упругий
В высоте, недоступной уму.

Ветер вытолкнуть хочет из круга,
Подхватить, в высоту унести.
Потерял я последнего друга,
И меня невозможно спасти.

Где же выход? Везде запрещенье,
Лабиринты заводят в тупик.
Но осталось ещё вдохновенье,
Муки мозга несдержанный крик.

        31.10.1999

* * *

Безумный мир со мной играет в прятки
И ежедневно задаёт вопросы.
Взгляни в мои заветные тетрадки
И распусти задумчивые косы.
Чтоб испытать всю сладость поцелуя,
Лишь для тебя одной стихи пишу я.

        19.12.1999

КУРИЦА

Смешная и хохлатая,
Рябая и голодная,
Я курица пернатая,
Я курица безродная.

Несу я яйца осенью,
И летом, и весною.
А что зимою позднею
Вы сделали со мною?

        1.03.2000

* * *

Не плачьте, не рыдайте,
Утешу вас стихом.
Друг другу помогайте
И женщин не пускайте
В свой беззащитный дом.

        15.03.2000

* * *

Глазам своим не верю:
Она пришла ко мне.
Я открываю двери,
И вся душа в огне.

Скорее же, скорее,
Приличие под стол!
Я руки ей согрею,
Дыша на пальцы ртом.

Какое же блаженство
В глазах её тонуть.
Такое совершенство
Преступно обмануть.

        15.03.2000

* * *

Я сам с собою говорю.
Но я в своём уме.
Я этой ночью догорю
И образую вдруг зарю
В ночной кромешной тьме.

Я образую облака,
Погожий летний день,
Чтобы и мне издалека
Махнула милая рука,
Твоя мелькнула тень.

        30.06.2000

* * *

Я душу ей открыл,
И мне страна открылась,
Где с детства я не жил,
Где заблудился вдруг.
Она была пьяна
Любовью, веселилась.
Пока не понял я,
Что уж светло вокруг.

Я был ей подчинён.
Невидимые нити
Тянулись от неё
И сетью оплели,
Когда я осознал,
Что множество событий
Промчалось в голове,
Пока мы вместе шли.

Вошли мы в ту страну,
Где роз благоуханье,
Где райские сады
Цветут, давая плод.
И мир здесь был другой,
Где умножалось знанье.
Гуляли мы в саду
Не менее, чем год.

И я постиг весь мир
С машинами, вещами,
С небесной красотой
Открывшейся зари...
А утром накормил
Её простыми щами.
И дверь закрылась в сад,
Где с нею я парил.

        5.04.2000

В ПУСТЫНЕ

Л.Т.

Я позову тебя за горизонт,
Когда одни останемся в пустыне.
И солнце, этот ярко-рыжий зонт,
Спасёт нас от дождя и не покинет.

Оно осветит наши все пути,
Чтоб пошлость не коснулась разговором
О том, что надо мне себя найти,
И что найду дорогу я нескоро.

А что писал, так это всё моё,
Что самому нужны все эти строфы.
И что меня заело бытиё,
Как мухи бога на верху Голгофы.

Здесь о сравненьи даже речи нет,
Не так вы понимаете святыни.
А просто о любви писал поэт
В холодной человеческой пустыне!

        31.03.2000

* * *

Я не звоню по телефону,
Чтоб не сломать поспешный сон,
Чтоб не тревожить ту Мадонну,
В которую я так влюблён.

Она придёт. Пускай не завтра,
Когда-нибудь, но позвонит.
Она тот самый милый автор,
Который будет знаменит.

        15.04.2000

* * *

Мне ночь мила, но ты милее.
И я тебя не тороплю.
Ты отдала всю жизнь идее,
Которую и я люблю.

Ты мне так много посвятила,
Быть может, тягостных минут,
Но ты тогда меня любила,
Ведь мне глаза твои не лгут!

Они во тьме, как два колодца,
Где родниковая вода.
Спаси, спаси меня от солнца,
Моя вечерняя звезда!

Твои слова, как заклинанья,
Но не испуган я тобой.
Мы оба странные созданья,
Соединённые судьбой!

        5.04.2000

* * *

В поступках твёрдым должен быть
Себя считающий мужчиной
И уважительной причиной
Все козни девы объяснить!

        26.02.2001

* * *

Не злись, поставь досаду в рамки
И откажи себе в броске
Пустой и глупой эпиграммки,
Зажатой камешком в руке.

        5.04.2000

РОБОТ

Как кружится приятно голова
От той любви, что в голове таится.
Ты мне скажи заветные слова,
Когда сумею к сети подключиться.
Скажи, что ночь прошла и не беда,
Не убыло нисколечко, ни грамма.
Что целовались - это ерунда -
Такая в нас заложена программа!

        30.06.2000

ПРОЗА И ПОЭЗИЯ

Изменится структурная решётка
Невидимо для напряжённых глаз,
И атомы, вдруг выстроившись чётко,
Графит обычный превратят в алмаз.

        5.07.2000

* * *

Меня оставили друзья,
Прокляли все домашние,
Но без стихов мне жить нельзя,
Без них - мученья страшные.

Стихи и мучают, и жгут,
Стихи наружу просятся.
И разрушает мой уют
Стихов разноголосица.

        18.10.2000

* * *

Положительно для счастья
Человеку мало нужно;
После бури и ненастья
Согревает душу дружба.

А любовь, уж это слишком!
Да взаимная к тому же!
Тут не тронуться б умишком
От красавиц незамужних.

Так их много нынче в мире,
Что глаза поразбегутся.
Пусть сидят в пустой квартире
Да никак не разберутся!

Положительно, для счастья
Человеку нужно мало:
После бури и ненастья
Одному побыть устало.

        3.08.2000

* * *

Талант есть в личности поэта
И продаётся вместе с ним.
И нет в стихах его ответа
На то, что мы узнать хотим.

И разве тот, кто прочитает
Всю эту массу мудрых книг,
Без муки истину познает
И будет счастлив в этот миг?

        29.01.2001

* * *

Как будто ничего не изменилось.
Лежит на старых крышах старый снег.
Всё та же неизменная унылость
Проникла в новый двадцать первый век.

Но в наших головах уже иное.
Сознанье изменилось у людей,
И с новой наступающей весною
Вдруг свежим ветром дунуло с полей.

Каких нам ждать от власти указаний?
Мы сами власть и сами образец.
Не надо укрощать своих желаний,
Не надо останавливать сердец.

Желанье жить пускай неистребимо
Живёт в душе у каждого из нас.
Не проходите, встретив счастье, мимо,
Не опускайте перед горем глаз.

        2001?

* * *

Мы играли, словно дети,
И в поэтов, и в учёных.
И на грани двух столетий
Вдруг вздыхаем обречённо.

Всё куда-то подевалось.
Сняты плюшевые маски.
И осталась только малость,
Чтобы вырядиться в каски.

Ну а жизнь? Зачем всё нужно?
Всех учёных и поэтов
Затолкали в бочку дружно
И столкнули в море где-то.

Что же? Сказка повторилась,
Только автор уж не Пушкин.
Бочка с треском приоткрылась,
А внутри неё - игрушки!

        1.02.2001

* * *

Вот и дом успокоенья
Под названьем "Интернат".
Здесь последние мгновенья
Проведут сестра и брат.

Здесь последние мгновенья
Проведут отец и мать,
Без огня, без вдохновенья.
Что им можно пожелать?

Пожелайте. Пожелайте,
Чтоб вернулись в дом скорей.
Забирайте. Забирайте
Дорогих своих людей.

Хуже жизни за решёткой,
Хуже смерти от простуд
Интернат с программой чёткой,
Чтобы все остались тут.

        10.02.2002

* * *

А осень всё-таки настала.
Давно уж знает человек,
что жизнь нельзя начать сначала,
что у любви - короткий век.

Меня пугает не бесславье,
не призрак горькой нищеты.
А пустота, что ждёт за явью,
за гранью роковой черты.

* * *

Я знаю, что надо быть сильным,
Чтоб был урожай обильным.
Я знаю, что надо быть смелым,
Чтоб после гордиться делом.
И легче, когда все плачут,
Быть к боли глухим, незрячим,
А после заплакать нудно,
Что было когда-то трудно.
Но только теперь мне ясно:
Всё было всегда прекрасно.
И плачут тогда уж люди,
Когда их никто не любит.

        10.04.2002

СТИХИ ВЛАДИМИРА ПЛАТОНЕНКО

* * *

Вы уж простите банальное это начало,
но без него получается песня неполной.
Бьются холодные волны о мокрые скалы.
Бьются о мокрые скалы холодные волны.
Да не о скалы, а так, о гранитные плиты,
что вдоль речушки людьми понатыканы лихо.
А над водой, над рекой, над кусками гранита
высится бронзовый Пётр -
        тот, который великий.
Думает Пётр, как он скоро
        грозить будет шведу,
или о том, сколько б надо ухлопать народа,
чтобы надменному или иному соседу
город назло заложить на балтийских болотах.
В небе плывут облака,
        кувыркаясь как в вальсе,
брызги воды на камнях - как вечерние росы...
А у Петра за спиною стоит пекарь Вася.
Вася - живой, не из мрамора и не из бронзы.
Волны о камни стучат, как замёрзший зубами,
ветром холодным откуда-то резко подуло...
Думает Вася, понятное дело, о бабе -
больше он в жизни своей ни о чём и не думал.
В небе плывут облака, продолжая свой танец,
бьются о мокрые плиты холодные волны...
Памятник Васе, я знаю, никто не поставит
(бабы бы может поставили -
        кто ж им позволит?)
Капли тумана вокруг -
        хоть топор на них вешай -
всё отсырело от устья реки до истока...
Вася не будет ни шведам грозить,
        ни норвежцам.
Разве ему чей-то муж погрозит, да и только.
В небе плывут облака,
        кувыркаясь как в вальсе,
волны о камни стучат, как замёрзший зубами...
Будь моя воля, поставил бы памятник Васе -
хоть бы за то, что он думает только о бабе.

* * *

Судьбу не вызывают на дуэль.
Она не примет вызов, кто ни бросит.
Но через много дней или недель
она его ударом сзади скосит.
И зазвенит кровавая капель,
и мы узнаем, кто наш мир оставил...
Судьбу не вызывают на дуэль -
судьба дерётся безо всяких правил.
Судьба бывает и добра и зла,
но всех она сильнее. В чём причина?
А в том, что бьёт она из-за угла,
что свой удар всегда наносит в спину.
И вновь звенит кровавая капель,
и узнаём мы, кто наш мир оставил...
Судьбу не вызывают на дуэль -
она не признаёт дуэльных правил.
А что такое в общем-то судьба?
Как разобраться с ней, как сладить с нею?
Пока ей морду бьёшь, она слаба,
но чуть отступишь - вновь она сильнее.
Опять звенит кровавая капель,
и снова кто-то этот мир оставил...
Судьбу не вызывают на дуэль -
с судьбой дерутся безо всяких правил.

ПЕСНЯ О РУССКОМ ЯЗЫКЕ

В Риме тоже не верили
в те седые года,
что уходит с империей
и язык навсегда.
Весь путь римлян повторим мы,
мы со смертью - на "ты".
Канет в бездну истории
наш язык, как латынь.
Скоро нас не останется
в городах и полях.
Только тюрки с китайцами
будут Русь населять.
Наше время оттикает,
час придёт в землю лечь,
и от Бреста до Тихого,
стихнет русская речь.
Но не зря же нелёгкая
эту речь занесла
в Палестину далёкую -
в край весны и тепла.
Там язык наш и выживет,
там и вспомнят про нас,
если только не вырежет.
всех евреев "Хамас".
Обращаются Русские
к вам, Араб и Еврей,
не воюйте друг с дружкою,
помиритесь скорей!
Бросьте бойню постылую,
наш услышьте призыв,
чтоб звучал над пустынями
вечно русский язык.

ПЕСНЯ УЛИЧНОГО МУЗЫКАНТА

Эх, ночка, ночка чёрная,
вечернее житьё!
Минорное, мажорное
гитарное вытьё!
Паршиво без ударника
играть, и даже петь,
но моего напарника
забрали в ЛТП.
Здесь не гнетут сомнения,
кому играть и что.
Здесь спросом предложение
диктуется на сто.
Поэтому не балуюсь,
пою не что хочу -
всё больше - Розенбаума,
а то - и вовсе чушь.
Профессия свободная,
да больно тяжела.
Ой, мама, мама родная,
кого ты родила?
Банальная история,
привычная как хмель:
хотел - в консерваторию,
а вышел - на панель.
Чехол с подкладкой стёртою
оставлен на земле,
и пятаки с пятёрками
мешаются в чехле.
А кто-то нудным голосом
советы мне даёт
подстричь короче волосы
и двинуть на завод.
К полуночи закончится
гитары торжество.
А мне чего-то хочется,
и не поймёшь чего.
А камень серым саваном
обнимет в сотый раз,
и завтра - то же самое,
что нынче и вчера.
Но вновь рукою твёрдою
я дёргаю все шесть,
и кровь бежит аккордами
по телу и душе.
Летит мой голос к каждому,
чтоб скуку прогонять.
Сограждане! Сограждане!
Послушайте меня!

* * *

Разгоняю ногой дерьмо я,
пробираясь тропой своей.
Я - поэт городских помоек,
строек, свалок и пустырей.
Здесь вовеки не встретишь рая,
красоты не заметишь тут.
Я - певец городских окраин,
где обломки лесов гниют,
где на свалках высятся горы,
где б'рахла - хоть врагу дари.
Я привык ненавидеть город,
добивающий пустыри.
Я привык загорать на крышах
и любить в крапивной глуши.
Только жаль, что меня не слышат
оглушённые шумом машин.
Грязь с меня всё равно не смоет
даже самый чистейший душ.
Я - поэт городских помоек,
чердаков и вонючих луж.
Я люблю гнилые просторы.
Мне привычки поздно менять.
Я привык ненавидеть город,
породивший однажды меня.

* * *

К почести 100 путей,
но на путях - орава.
Каждый винит людей,
что не добился славы.
Только не все хотим
падать чрезмерно низко -
что обещаний дым
для волонтёров риска!        2 р.

К золоту 100 дорог -
ног на дорогах больше.
Каждый в душе - игрок
и кошелёк не трожьте.
Только не все хотят
падать чрезмерно низко -
что преступлений яд
для ветеранов риска!        2 р.

Почести ярок свет,
но нечисты кумиры,
разума прочь совет -
поразвлекай, сатира!
В этой стране рабов
только названья новы,
тот больше всех рисков,
кто разорвёт оковы.

Тот больше всех рисков,
кто подорвёт основы!

БАБОЧКА

Завтра будет новый день, я знаю,
напоённый ароматом луга.
Пестрокрылой бабочкой порхая,
улечу из замкнутого круга.

Я не вспомню ни одной минуты
в безграничном поле васильковом,
где была другой я почему-то
и боялась потерять оковы.

Вдруг покажется чужим и странным,
что когда-то маленькой песчинкой
я жила желанием обманным
на земле под тоненькой травинкой,

не изведав радости полёта
над простором ласкового поля,
каждый день надеясь на кого-то
и не зная, что такое воля.

СТИХИ АНАТОЛИЯ ПЕРЕСЛЕГИНА

Кто вернётся из Б в А

Кто лежит никакой в темноте
Ординарный, как лист на листе
Или тот, кто распят на кресте
Одиозный

Кто вошёл в этот мир извне
По своей по чужой ли вине
Кто воспринял его всерьёз
До слёз

В ком ещё теплится жизнь
Какая-то частная жизнь

Кого лечит господь от ран
Кто салага и кто ветеран
Кто как ангел не может быть
И кого никак не забыть

Кто забыт несмотря ни на что
Кто лежит в никаком пальто
Кто унижен и кто оскорблён
Кто качает опавший клён

Кто весною прикован к одру
Кто молился на эту дыру
А затем выбил дно вышел вон
У кого мандариновый сон

Кто лелеет чувство вины
Кто был молод до этой войны
Кто рождён был на свете чужим
Кто кричал от страха бежим

У кого кроме страха есть ты
Панацея от пустоты
У кого есть выход всегда
Даже если не будет тебя

Кто забудет выключить газ
Кто вернётся из буки в аз

* * *

Светофор зажёгся.
Небо разбито.

Никогда не хотелось быть богом.

И если слова что-то и значат,
То - только вчера

Не бойся,
Люди умирают,
Даже когда ты спишь.

КОМПОТ ПЕРВОЙ СЕКУНДЫ

Вернуться
Ну, конечно же, вернуться
Существовать во мраке ягод
Быть едомым

Герои первой секунды
Фрукты ананасы

Это не телефонный разговор

Конечно же, вернуться
В обличье сливы
Формализоваться всласть

Ты взрослый человек
Ты был едом

Секундные компоты

Пребудем же во фресках
В рисунке ягод
Первой секунды
Первоначального приятия
Формально ты прав
Это не телефонный разговор

Разумные изюмы
Вернуться, прошу тебя
Сегодня или никогда
Существовать во мраке пагод
В картузе скунца
Существовать, существовать, сэка!
Хоть в ягоде секундной
Быть едомым

Ты был едом
Ты был

Едом